"Это всё она", Е.Ф. Ильина

   Замечательно, когда театр слышит время и поднимает острые темы сегодняшнего дня, вступая со зрителем в серьёзный, подчас не самый удобный, диалог. Мне кажется, что зрителя нужно будоражить, выводить из зоны привычного комфорта. Ведь, чтобы просто развлечься и провести время, у нас есть куда пойти - цирк,ночной клуб, ресторан, киноконцертный зал, в конце концов, можно включить телевизор и смотреть Камеди клаб и прочую развлекуху хоть круглые сутки. Театр же - собеседник вдумивый и серьёзный, который, как известно, если не отвеает на вопросы времени, то задает их, провоцируя зрителя на размышления, вызывая эмоции и сопереживание.

     И "Драма №3" пошла на такой разговор со зрителем, поставив спектакль "Это всё она". Небольшой спектакль на большую больную тему. Тема отцов и детей всегда актуальна, но каждое время добавляет к ней новые очертания, привносит обстоятельства, характерные для сегодняшнего дня.

     Пьеса "Это всё она" написана белорусом Андреем Ивановым в 2012 году, это его дебют в драматургии. Сюжет таков - в обычной семье уходит из жизни отец, мать и пятнадцатилетний сын остаются вдвоём, у них сложные отношения, вернее, отношений практически нет никаких,так как сын не идёт на контакт, что в общем, для этого возраста вполне нормально. Мать и Сын не общаются напрямую, весь текст Мать произносит подруге (ремарка автора), а Сын - другу. Мать для того, чтобы узнать, чем живет Сын (причем, для неё это "чем живет" сводится к трем вещам - пьёт, употребляет наркотики, не гомосексуалист ли?)заводит страничку в социальной сети от имени девочки Тоффи, начинает виртуальную дружбу с сыном (он на своей страничке - Тауэрский Ворон), постепенно дружба заходит всё дальше и Сын признаётся в любви новой подруге. Он предлагает ей встретиться в реальности, но девочка Тоффи ссылается на особенную болезнь - светобоязнь, якобы она выходит на улицу только ночью, а спит днем. И, когда Мать оставляет свой (видимо, прямо на этой странице открытый,) ноутбук в  его комнате, Сын обнаруживает его, удаляет свою страничку в соцсети и "выходит" в окно. Еще там есть про попугая в клетке, которого Мать приносит пятнадцатилетнему Сыну в подарок, про костюм отца, который висит у матери в шкафу и который она просит Сына почистить (вдруг), про фаллоимитатор, который Сын находит у матери в кровати, про сказку "Питер Пэн", которую напоминает Тоффи Тауэрскому Ворону, и пятнадцатилетний подросток почему-то с удовольствием читает этот "детский лепет". Совершенно очевидно, что этот материал, возможно, и говорит о каком-то потенциале драматурга в будущем (его пьеса "Сучилища" поставлена Серовским драматическим театром и еще рядом театров России и Беларуси, но всё же грешит неубедительными деталями и нелепостями.Это про пьесу.

      Теперь про спектакль. Спектакль идет в Малом зале, сценическое пространство расчерчено мелом, обозначая границы комнат Матери (Татьяна Петракова) и Сына (Иван Серёдкин. У Сына - только стол, у Матери - шкаф и кресло. Пол чёрный, предметы мебели - белые. В шкафу - белый с черным костюм отца, с которым Мать танцует вполне эротический танец, который является вставным номером в спектакль. Со своими монологами Мать и Сын обращаются в зал, что, на мой взгляд, снижает исповедальность текста и степень трагического одиночества героев, делая их более открытыми. Вообще в спектакле всё облегчено, смягчено. Конечно же, из текста удалена нецензурная лексика, но она не только не произносится, а даже и не подразумевается, в самих интонациях, самой подаче текста. Диалоги Тауэрского Ворона и Тоффи с первого же знакомства очень лиричны, трепетны, никакой узнаваемости и подростковой колючести в их общении нет. Они и вправду как Питер Пэн и девочка Венди из сказки лепечут и порхают по сцене, только визуально  приблизительно напоминая сегодняшних (или уже вчерашних) подростков (у Тоффи - синие губы, она же якобы девочка-готка, ворон в "хламиде" с капюшоном). И когда их общение приводит к влюбленности, происходит признание в любви и долгий поцелуй. Но вообще-то это Мать и Сын, как же далеко они зашли, как далеко зашел режиссер!?

      Несмотря на то, что жанр спектакля обозначен как драма online, что отсылает зрителя к миру виртуальных контактов, в спектакле отсутствует "главный персонаж", роковой фетиш - гаджет, (неважно, телефон или ноутбук), но именно он сегодня - примета времени, именно он - единственный коммуникатор, заменяющий или подменяющий сегодня и единственного друга, и любимую, и семью. Именно там мы можем казаться теми, кем не являемся, но очень хотели бы быть, там можно все, там - другая, лучшая виртуальная жизнь, более того, их там несколько. Может быть, поэтому и уйти из этой - реальной жизни так легко, она проигрывает той, яркой, интересной, придуманной. Нет в спектакле главного "монстра" - экрана, окна в другую реальность, его роль играет мел, которым сначала Мать и Сын, потом Ворон и Тоффи пишут всего несколько слов на полу, на шкафу, на стенах. Это рождает ассоциацию со школьной доской, с тем временем, когда Мать была юной, а никак не с сегодняшним способом общения. Кульминационная сцена в спектакле, когда Сын, входя в комнату Матери, видит надписи мелом на шкафу, и понимает?, что от имени Тоффи ему писала Мать, на мой взгляд яляется несколько невнятной, особенно для зрителя, не читавшего пьесу до просмотра спектакля. А сцена очень важная, ведь именно это предательство доводит его до отчаянного шага. Хотя в спектакле этого шага в окно Сын не делает. Режиссер София Капилевич меняет финал пьесы, Мать и Сын, помирившись, примирившись с обстоятельствами, стоят, обнявшись, опять практически целуются, при этом костюм отца поднимается над сценой, вот они и простились с папой, остались вдвоем, все живы-здоровы, любят друг друга и все это - неправда, неправда, неправда. Испугались сделать честный финал? А про фаллоимитатор не вымарали, оставили, не испугались, хотя это ничего не прибавило ни к смыслу, ни к пониманию происходящего. Обидно. Тогда зачем браться за такую тему, если не быть честным до конца?

     Актеры в спектакле работают замечательно в рамках задач, поставленных режиссером. Татьяна Петракова, исполняющая роль Матери, открылась мне в новом качестве. Всегда "холодная красавица", здесь Татьяна тонкая, нервная, трепетная. И еще хочу отметить Ивана Середкина, исполнителя роли Сына. Пятнадцатилетний подросток, участник студии при театре, Иван не только работает на равных в актерском ансамбле профессионалов, он не только талантливый и уже прекрасно оснащенный актер - фактурный, с прекрасной речью, изумительным тембром голоса, он еще и  актер думающий, понимающий, что делает. Во время обсуждения Иван попросил слова и сказал, что его персонаж всё равно погибнет, он про это играет. И, если Сын и не сделал этого сейчас, в спектакле, он все равно это сделает в другой раз. И это - честно. И только так на эти темы и нужно говорить, в том числе театру со зрителем.

Е.Ильина