"Женитьба Бальзаминова", Ю.К. Матафонова
ОТЗЫВ
о спектакле Первоуральского театра драмы и комедии
«Женитьба Бальзаминова» А.Н. Островского.
В последние несколько десятилетий второе рождение получили более поздние пьесы А.Н. Островского. Те, в которых красной нитью проходит тема власти денег и их разлагающего влияния на души людей.
«Женитьбу Бальзаминова», относящуюся к первоначальному периоду творчества драматурга, или, во всяком случае, к периоду рубежному, традиционно не относили к числу актуально звучащих произведений. В ней ценили в первую очередь блестяще выстроенную интригу, свойственные Островскому сочность языка и характеров.
Первоуральский театр, по всему судя, выдвинул на первый план именно актуальность, хоть и понял ее прямолинейно. В спектакле особо подчеркнуты предъявляемые Бальзаминовым претензии к жизни: он горько жалуется, что, мол, кому-то же достаются богатые невесты, а ему не везет. И если в начале спектакля в разговоре с матерью (арт. Наталья Катаева) этот Бальзаминов предстает робким, нелепым молодым человеком, то по мере развития действия матереет во зле, идет напролом.
У Первоуральского театра были все основания взять в репертуар именно эту пьесу, так как в труппе есть органичный и выразительный комедийный актер Олег Кушнарев, исполнитель центральной роли. Хотя образ Бальзаминова мог бы быть многогранней, а значит и интересней, если бы театр не оставил за кадром тему «маленького человека» в жестоком, циничном мире. Именно эта диалектичность образа в свое время привлекла к нему внимание Федора Достоевского. Однако замысел режиссера Вадима Белоконя был иным. Он отверг все нюансы и показал нам комедию-фарс, играемую, как видно, с целью любыми средствами вызвать смех в зале. То есть спектакль развлекательный.
Вот только способы, которыми этот смех вызывается, лежат за гранью хорошего вкуса. Исключительно внешними средствами, эксцентрической пластикой решен образ Чебакова (арт. Дмитрий Плохов).
В еще большей степени ощущается такой подход в обрисовке купчихи Белотеловой. Она из знакомой у Островского серии богатых вдов — вожделенной добычи
искателей легкой жизни. Подчас драматург не щадит при их обрисовке сатирических красок (исключение — Юлия Тугина из «Последней жертвы»). Но не до такой же степени!
Исполнительница роли Белотеловой Ольга Саввиди — женщина не худенькая, но весьма симпатичная. На сцене же (с помощью бесформенной широкой одежды и соответствующей пластики) она превращена в бесформенную груду жира на толстенных раскоряченных ногах-тумбах, что должно, видимо, вызвать особенно звонкий зрительский смех. Не говорю о карикатурно-патологической тяге этой глупой, раскормленной бабы к мужчинам, которых она готова купить, не постоявши за ценой.
К параду безвкусицы надо добавить и Химку (Ания Хабарова), бегающую по сцене с негнущейся ногой (в гипсе?) и с головой, обмотанной бинтами.
Почему при этом надо еще одевать часть женщин не в платья, а в какие-то замызганные пижамы, заставлять появляться на сцене в грубых мужских сапогах и так далее? Тоже для смеху?
Я привела лишь несколько примеров, но думаю, и их достаточно, чтобы усомниться в профессионализме показанного представления. К сказанному можно добавить низкий уровень декораций, хотя, если судить по программке, этой работой были заняты сразу три человека (сам режиссер и Т. Коробова, О. Поторочина). В оформлении отсутствует образное начало, низок уровень его выполнения.
Критик не имеет права подсказывать режиссеру, как именно ставить пьесу. Поставить «Женитьбу Бальзаминова» как комедию-фарс, эксцентрическую комедию, конечно, было возможно, но этот вариант требовал особой легкости, изящества, чувства формы, которых у первоуральцев как раз и нет.
Спектакль дает театру серьезный повод задуматься о своей ответственности перед зрителем. Тем более, что творческий потенциал у труппы, безусловно, имеется.
Ю.К. Матафонова