"Лодочник", Л.П. Быков

        Этому спектаклю уже год — срок для городского театра немалый, но когда идет «Лодочник», в зале (пусть и в малом зале) всегда аншлаг. И, в общем-то, понятно, почему на эту постановку идет зритель. Во-первых — афиша: анонсируется «мистерия о любви», при этом автор пьесы трагически погиб в молодом еще возрасте, оказавшись жертвой масштабного терракта. Во-вторых,  играют хорошо зннакомые местной публике хорошие актеры. В-третьих (а возможно, с этого и следовало начинать)  — заграничный (из Латвии!) постановщик с именем. Словом, смотреть — надо.

      И я тоже хотел посмотреть такого «Лодочника». Увидел. Не скажу, что разочаровался, но ожидал, честно признаюсь, большего.

      Прежде всего сам исходный драматургический материал не показался мне во всем выверенным. Даже если и принимать во внимание допустимые и неизбежные в таком совмещении жизнеподобного и мифологического  содержательные неожиданности, их все равно, на мой ум, лишку и не все они складываются в художественную органику. Как следствие таких неувязок и возникают в спектакле невнятности, жесткие стыки психологитческого и условного.

      Я не смог поверить  в то, что центральный персонаж — пусть и не состоявшийся, но писатель, равно как и в то, что в его пропащей душе теплилась-таки любовь, способная  в результате столь экзотичной службы вновь вспыхнуть.

       Впечатляет сценография, но и она оставила двойственное впечатление. Тоннель, гипертрофирующий на заднем плане фигуры исполнителей,  сразу побуждает расстаться с планом обыденности. Но вот наполненный жидкостью бассейн, обозначающий реку с названием на «с» в начале и конце,  выглядит маркизовой лужей. И весь спектакль я не столько внимал состояниям персонажей, сколько сострадал исполнителям, которые едва ли не все сценическое время вынуждены пребывать на сцене с мокрыми ногами, а в особенности —  Ивану Шмакову, вынужденному неоднократно погружаться в этот лоток еще и физиономией.

      Физиологическое воздействие на зрителя, конечно, происходит  (как есть и радость  лицезрения  женских и мужских торсов актеров, держащих форму), но хотелось бы, чтобы это зрелище превращалось в эстетическое.

     Спектакль сложен для его участников — и они, к их чести, прилагают немалые услилия, чтобы  с трудностями справиться. Убедительнее всего это получается, по-моему, у Вяч. Соловиченко.

     Словом, поиск — налицо.  А вот результат  чем-то мне напоминает лодочника, от одного берега отчалившего, но к другому не приставшего.

                                                                                                         Леонид Быков

февраль 2016г.