"Мы, нижеподписавшиеся", Н.М. Решетникова
Речь о первой в истории театра имени Д.Н.Мамина Сибиряка совместной с московскими артистами постановке спектакля в Нижнем Тагиле. Знаменитый Уралвагонзавод , чей вклад в победу над фашизмом в Великой отечественной войне сложно переоценить, праздновал свое 80-летие. Центральным событием планировались стать « Театральные дни Булата Окуджавы в Тагиле» ( это пересечение – отдельный сюжет). Но продюсеру Ольге Галактионовой пришла идея поставить еще пьесу А.Гельмана « Мы, нижеподписавшиеся », на т.н. производственную тему , объединив при этом столичных артистов с уральскими. Интрига состояла и в том, что пьеса написана драматургом в советское время , почти сорок лет назад. Как-то она аукнется во времени сегодняшнем?
Для реализации задуманного была сформирована поистине блестящая команда постановщиков, их стоит перечислить: режиссер - з.а.РФ Владимир Скворцов; художник- лауреат гос.премии РФ, заслуженный художник Мария Рыбасова ; художник по костюмам Ольга Резниченко и художник по свету Сергей Скорнецкий - оба лауреаты национальной театральной премии» Золотая маска» . В спектакле приняли участие артисты нескольких театров Москвы: Анна Большова из Ленкома , Анатолий Кот из театра под руководством А.Джигарханяна , Алексей Кузичев служит в « Другом театре». Тагильский драмтеатр представляли актеры-мастера Сергей Зырянов, Игорь Булыгин, Юрий Сысоев, Елена Макарова.
Здесь важно сказать о давней и важной дружбе театра драмы с тагильскими промышленными предприятиями. Она помогала ему не раз в прежние годы , помогла и сейчас. Именно Уралвагонзавод изготовил для нового спектакля сложные конструкции декораций, вложился в него материально , потому логично , что зрителями премьерных показов стали как раз рабочие и служащие легендарного завода.
Репетиции спектакля-эксперимента проходили в Москве и « на стационаре »- в обновленном и достойно технически оснащенном нынче тагильском драматическом. Постановка готовилась в сжатые сроки. Репетировали в двух городах поочередно, а в завершающий этап все вместе на тагильской сцене и, по общему признанию, в редком единении . Мы с коллегами свидетельствуем, что следы пережитого артистами творческого драйва ощущаются в играемом ими спектакле , ставшем украшением репертуара .В совместной работе талантливых артистов вновь подтвердился тезис о том, что в искусстве понятие « провинция » условно. Все работали, уважая друг друга и на равных. «Сложение » в данном случае породило зрелище особой энергии и уровня.
Именно этим премьерным спектаклем открывался нынче 70й ( тоже юбилейный) сезон Нижнетагильского драматического театра имени Д.Н.Мамина Сибиряка. По понятным причинам спектакль играется смешанным составом - по два артиста из разных городов на одну роль.
Теперь о впечатлении от увиденного. « Мы, нижеподписавшиеся » , в первую очередь , спектакль актерский. Так говорят, когда именно актерское мастерство, энергетика, подлинность, сценическое обаяние исполнителей (даже «отрицательное», как у А.Кота ), превалируют над всеми режиссерскими и прочими постановочными приемами. Они есть, но об этом в свое время. Вся декорация - развернутый, открытый зрителю (словно объединяющий и зал ) большой вагон поезда - основное место действия пьесы и спектакля . Поезд стоит и статика эта прочитывается емкой метафорой отсутствия движения и изменений в каких-то важных, базовых вещах в жизни - имеются в виду , конечно , вопросы нравственные, а не производственно -технические .Театр призван заниматься человеком и его душой – это его «поле».
Сюжет прост: комиссия Облисполкома не приняла хлебозавод из-за недоделок. Диспетчер СМУ Леня Шиндин прорывается в тот же поезд, на котором возвращается сделавшая свое дело комиссия , – ему непременно нужно, чтобы акт приемки был обязательно подписан. И терпит фиаско. Столкновение двух философий, разных жизненных позиций людей составляют суть интриги . В одном вагоне столкнулись не просто работяга с людьми « административного ресурса ». Здесь обнаружится их принципиальный внутренний конфликт и схлестнутся совершенно разные идеологии рабочего человека и чиновничества. Главный герой Леня Шиндин ( в нашем случае его играл Юрий Сысоев) пытается договориться с важными людьми об изменении их решения не принимать объект ,несмотря на ряд недоделок, которые есть всегда , но «хлеб-то печь можно!». Свое неистовое желание и мотивы, что им движут в этой истории , он горячо пытается донести до членов комиссии простым языком: он не считает себя лидером и слишком умным человеком, но « я дурак думающий»,- говорит он о себе. Но рядом с собой Леня о видит, наконец, того человека , который лидером является - это пришедший полтора года назад на должность начальника СМУ Егоров. Он безмерно его уважает и доверяет , и ему важно быть рядом и служить именно такому честному и принципиальному человеку . Леня уважает желание того жить на земле и строить на селе так, чтобы не было стыдно перед людьми и собой. Леня знает тех, кто плетет интриги против Егорова, кто подставляет его- бывший начальник СМУ Грижелюк, для которого были всегда важны фанфары и карьера « вверх, вверх любой ценой», он и добился новой ступеньки роста- дослужился до начальника треста. Егоров же его разочаровал- оказался несговорчивым.
Персонаж ( Егоров) отсутствует на сцене. Он существует лишь в страстных монологах Лени и упоминается в диалогах. Тем труднее актеру быть столь убедительным в описании этой личности, его достоинств и реальных трудностей, с которыми тот сталкивается . Леня не без основания опасается , что после отрицательного решения комиссии на то место могут взять привычного очковтирателя , своего удобного человека. Только этим объясняются причины его наивно-изощренной борьбы за подписи. Благодаря игре Ю.Сысоева , становится очевидным и то , почему Леня Шиндин, по воле драматурга , бьется в одиночку. Потому , что чиновников, в отличие от принципиальных и честных трудяг, в России всегда был ( увы, и остается) избыток .И потому , конечно, что цена поступка одного человека , вступившего в противоборство с реальной несправедливостью или целой системой, - совсем иная.
Очень хороши дуэтные сцены Юрия Сысоева с актрисой Анной Большовой - она играет жену Лени Аллу. Множество оттенков взаимоотношений в неординарной ситуации, выпавшей им , передают они, работая не только яркими красками, но и тонкими, пастельными, деликатными и всегда психологически оправданными. Становятся понятными их боль, стыд , обиды на несправедливость ,порой друг на друга и жизнь. Теплый юмор есть в попытках худенького Лени показать, кто главный в семье, а между тем для себя он, по словам жены, ничего потребовать не может - вот жилья нормального у семьи до сих пор нет - тут у нее своя правда. Но именно жена будет рядом и вместе с почти отчаявшимся что-либо изменить мужем. В финальных сценах она душевно оказывается сильнее мужчины , и в том единственная надежда, что он не сломается окончательно.
Это не значит, что сцены общие (здесь не скажешь «массовые») в чем-то проигрывают. В ключевой из них - организованного Леней застолья по случаю фиктивного на самом деле дня рождения жены ( может это размягчит комиссию?)- исполнители уверенно существуют в рамках своего персонажа , в надежном партнерстве и не забывая общей задачи. Чрезвычайно интересно типажно и психологически решена тройка членов приемочной комиссии.
Внешне суровый ее председатель Юрий Николаевич Девятов в исполнении тагильского актера Сергея Зырянова – вполне узнаваемый тип начальника, руководителя на важном посту , строгий законник -бывший военный юрист. Артист нигде не пережимает и не переходит в карикатуру , не становится обличителем своего персонажа, скорее, наоборот, старается за внешней формой разглядеть его подлинную суть и резоны , которые движут им, зрелым ,опытным и неглупым человеком. Актер хорошо передает драматический момент прозрения этого ответственного до педантизма, в чем-то уже очерствевшего, но честного чиновника, когда он понимает, что его непоколебимая принципиальность была подковерно - ловко использована против него же самого и для совершения ( его руками) неправедного дела- смещения любыми способами неугодного и неудобного кому-то человека. Вся гамма чувств оскорбленного обманом Девятова, решившегося поставить-таки свою подпись даже на чистых листах ( в отчаянии Леня порвал подлинник акта ), переданы артистом.
Немало говорящих деталей найдено режиссером и актрисой Еленой Макаровой в решении образа Виолетты Матвеевны Нуйкиной, его коллеги по комиссии. В той «именинной» сцене, например, сменив официальный костюм на нарядно платье , она становится не чиновницей, а миловидной женщиной со своими слабостями : вот надо бы что-то подарить жене Лени , но ( актриса тонко отыгрывает некоторое колебание и почти незаметную досаду )- духи-то дорогие… А как меняется она в проживании настоящего страха от раболепия перед начальством, которое для нее тот щит, за который можно спрятаться и не принимать решение самой. Сильный начальник для нее единственный авторитет, потому что она « просто женщина » , здесь - человек без хребта и собственного мнения .Режиссером придуман и прекрасно сыгран актрисой эпизод, когда она ловит выражение лица председателя комиссии , пытаясь « прочитать» его решение. Она находится , как под гипнозом , что создает трагикомический эффект.
Совсем не простой персонаж в этой компании - так у драматурга и в виртуозном исполнении А.Кота – Геннадий Михайлович Семенов. Это тип хамоватого, развязного, но « свойского парня », готового, кажется, всех понять и помочь. С ним легко общаться, но это, быть может, самый опасный вариант чиновничьего хамелеонства. За маской простака скрывается существо циничное, изворотливое и хитрое до омерзения – своего он не упустит никогда, поскольку всегда «держит нос по ветру». Пообещать ему – раз плюнуть, попить-погулять за чужой счет - в норме, при муже затеять бесстыдное ухаживание за его женой – а что такого? В итоге же, в самый важный момент именно он категорически откажется подписать чистые листы предполагаемого нового акта ( с формальной стороны он неуязвим) . Миляга Семенов точно выполнит, как оказалось, приказ более высокого начальства , очередного Иван Ивановича ( персонаж уже нарицательный в России)- ни при каких условиях акта не подписывать. С его лица спадет, наконец, маска - оно, как и тон, станет жестким. Именно он больнее всего унизит Леню обманутым доверием , разрушением надежды на человеческую порядочность: « У тебя свое начальство, у меня – «свое ». И сбежать через окно от закрывшего его в купе Лени для него не зазорно.
Трудная задача выпала Игорю Булыгину сыграть еще одного персонажа пьесы-некоего Малисова , начальника жены Лени Шиндина , что едет в этом же купе. Это весьма неоднозначный персонаж. Почему-то единственный, чье имя не упоминается ни разу - словно его нет. У него очень мало действия, не очень много текста ,он загадочно читает на верхней полке не что-нибудь,- Библию. Он как бы не очень присутствует и мало во что вмешивается . Но постепенно он тоже приоткроется в разговоре с Леней о причинах, почему он сейчас с Грижелюком . Он принял его жизненную философию : надежных людей надо приближать к себе ,оказывая им услуги, причем не мелкие, а существенные , жизненно необходимые - по типу : « ты- мне, я- тебе». Вот помог в свое время Грыжелюк Малисову в нескольких действительно трудных ситуациях, используя свои связи, поэтому Малисов ему и служит. Изменится конъюнктура, возможно он объект служения поменяет. За всеми внешними прикрытиями в нем скрывается, похоже , еще один тип начальника-приспособленца. Таким образом, еще 40 лет назад драматург Гельман представил (еще не полную,наверное) панораму чиновничьих типов ,обнажил их опасность, ибо они людей не видят ,у них другие интересы. Что говорить, если и проводник в поезде - грозный начальник в своем вагоне -точно чувствует силу других и , как само собой разумеющееся , рабски прогибается перед ней.
Выше я писала о том, что символический поезд в спектакле фактически стоит. Ощущение его движения создает выразительная музыка, звуковые и ритмические акценты.Впечатляет работа художника по свету. Так , в самом начале, из глубины сцены в красном свечении прошествует вперед загадочная тройка молчаливых людей , что наводит зрителя на разные ассоциации. То ли какие-то почти инфернальные фигуры , вышедшие из преисподни , то ли этакие сегодняшние « всадники Апокалипсиса»? И смешновато , и жутковато. Совсем не бытовое решение сцены вполне «смонтировалось» у меня с реалистическим способом существования артистов . А если говорить о современном звучании пьесы, то оно, мне кажется, в признании неистребимости того мимикрирующего и самовоспропроизводящегося зла, которое способно погубить все живое. В вопросе кто кому и чему служит? Допускаю, что кто-то прочитает по-иному.
Мне не хватило в увиденном спектакле, пожалуй ,ощутимого внутреннего ритма существования артистов, особенно Лени , как главного героя. Он-то точно должен постоянно ощущать уходящее время-станция приближается, и все меньше шансов успеть добиться желаемого. Только это может усилить то огромное напряжение вне и внутри главного героя, который должен дойти до крайней степени отчаяния, до слез на глазах. Знаю, что Юрий Сысоев артист глубокий и многое в его возможностях. Быть может, спектакль не игрался в летний период и возникшая пауза сказалась - дело живое. Во всяком случае, нет сомнения в том, что все исполнители понимают свою задачу и работают в русле режиссерского замысла.
Во многих местах зал аплодирует – на узнаваемые ситуации и характеры, на мастерство артистов, особенно поддерживая своих, которыми они по праву здесь гордятся. На «ура!» принимают сцену спонтанно возникшего коллективного пляса, где все герои были просто людьми и оторвались, как в ресторане , по полной (придуманная режиссером сцена своеобразной разрядки в ставшей ритуальной обстановке). Обсуждая увиденное, многие зрители говорили, что им нравится , что так все понятно и похоже, что « у них такое тоже нередко бывало и бывает ».
Для нас такое признание сегодня должно быть сродни обвинению, если не приговору, и вызывать стыд и горечь - вот так еще 40 лет прошло… В 80е казалось, что если есть такие как Леня, Егоров и понявший все-таки ситуацию Девятов , то, может быть, есть надежда на изменение ситуации .Председатель комиссии говорит слова из пьесы : « Я этого так не оставлю», « Пусть Егоров мне позвонит..». Но в поставленном сегодня в Тагиле спектакле они прозвучали как-то вскользь, неубедительно, без веры .
Финал: бывший юрист присоединяется к коллегам и уходит вместе с ними. Леня кричит: «Не-е-е-т!»
А другая надежда - сделать спектакль серьезный, для думающей публики, тревожащий и при этом подарить радость общения с хорошими актерами – вполне, думаю, осуществилась.
Наталья РЕШЕТНИКОВА октябрь 2016