"Золотой дракон", Т. Филатова
Спектакль абсолютно непривычный для этой сцены: и по драматургии (немецкий вариант, условно говоря, Брехтовского театра), и по воплощению, и по игре актеров. Тем ценен опыт, тем более, замечательный, что в целом – удачный (со всеми – возможно – и неизбежными на сегодняшний момент огрехами. О чем - позже.)
Действие происходит на кухне китайского ресторана (какие-то узнаваемые атрибуты введены в пространство спектакля), но и – только, все остальное из области условности: и манера игры, и распределение ролей: мужчины играют женщин и наоборот (что, кстати, создает особый повышенный эффект воздействия: от комического – в сцене со стюардессами – комический эффект изображения мужчинами кокетливости женщин известен и часто используется, - до буквально «страшного», - в сцене насилия, где агрессивность мужчин передается исключительно женским актерским составом, - эффект едва ли не более сильный), - применение камеры и монитора, т.е. введение собственно видео-присутствия наравне с реальным – на сцене, а кроме того: «игра с предметами» (например, крови – томатного сока, или – мягкой игрушки, с которой расправляются на тексте происходящего сейчас насилия, замещение предметом реального персонажа – тоже из области условного театра, можно сказать – Театра как такового). Все это делает спектакль и современным и свежим и каким-то даже… своевременным, как ни странно. Путь к сердцу и уму зрителя теперь витиеват и непрост: кажется что самое отдаленное и выхолощенное, намеренно непсихологическое – оказывается более близким путем, его только нужно правильно пройти…
История вся – рассказывается – в буквальном смысле (и в этом смысле подобного рода пьесы особенного хороши для читки), кажется, что они самодостаточны в том варианте, что уже заключают в себе на литературно-вербальной основе – все способы своего воздействия и реализации. Однако, данный спектакль как раз показывает ее театральность, ее многомерность и объемность, которая достигается исключительной природой Театра.
Несколько актеров на сцене – все сразу (на кухне - повара), они тут же примеряют и надевают другие роли, эти роли тут же почти молниеносно меняются, особенная чехарда в том, что мужские роли у женщин и наоборот. Театр Представления позволяет это и даже - требует такого подхода. «Женщина за шестьдесят» (засл. арт. Марианна Незлученко) – становится – хозяином магазина, «Молодая женщина» (арт. Александра Незлученко) – его соседом и молодым китайцем, «Молодой мужчина» (арт. Евгений Вяткин) – молодой девушкой, сестрой молодого китайца – «Стрекозой», «Мужчина за шестьдесят» (арт. Сергей Зырянов) и «Мужчина» (арт. Дмитрий Плохов) – стюардессами соответственно… А еще – проходные роли внутри действия… И все это должно пробегать в быстром темпе, учащаясь по мере продвижения к финалу, по мере нарастания напряжения и приближения к трагической развязке… Нельзя сказать (особенно в самом начале), что этот темп не сбивается и не западает в некоторую неразбериху и суету, но это достаточно фрагментарно, а в целом – ритм и темп заданы и вполне выдерживаются. Особенное внимание тут – четкости и исполнения. В этой филигранности – залог подачи текста. Который не терпит срывов и сбивов.
Включение в действие наряду с «реальным» существованием актеров – камеры с выводом видео на монитор (зритель видит в усиленном варианте то, что сейчас только что перед ним происходит «в наличие» - тем более такая сцена! – удаление зуба, камера буквально не заглядывает – но влезает в самый – рот! - бедного китайца) – создает не просто дополнительный эффект, но задает тот уровень жесткости, который требуется этой истории, сбивая всякие отсылки к театру традиционному. (Жаль только – и это действительно существенное упущение, что использование камеры и сопряженной с ней достигаемым эффектом – так одномоментно, взяли и бросили, далее по ходу спектакля это уже не используется. Понятно, что момент экзекуции бедного китайца – центральный и отправной, но и дальше действие не сбрасывается, этот прием мог бы прекрасно сработать. Иначе создается ненужное совершенно ощущение случайной «придумки» по ходу, а не четко проведенного приема.)
Текст сам по себе и есть «тело действия», что не предполагает ни экспромтов, ни психологической нагрузки, ибо как бы принадлежит сам себе, он и строит спектакль, он весь – «над», существуя в размере «неприсвоенности» актеру, актер доносит его, он сам – марионетка этого «моря». Поэтому совершенно непонятно, почему текст собственно меню – а ведь все происходящее как конкретные истории – в разряде встроенности в меню ресторана, люди – «закинуты» в блюда, которые (со всеми устрицами и салатами) – и есть то поле, те главные «лица», наряду и ради которых ресторан и работает. А не наоборот. И в этом смысле буквально – проговариваемые (даже выкрикиваемые) рецепты блюд – не достигают должного, они просто «брошены» и в этой истории оказываются совершенно ненужными, отягощая текст событийности и только перебивая один эпизод от другого. Не более того. Это – какой-то просчет, почему этот текст – оказался невостребованным и никак не отбивается, тем более – не отыгрывается в пространстве спектакля. Что касается актерской игры. Понятно, что от актера подобного рода постановки требуют особенно напряженного существования (как пластического рисунка роли – действительно утрированного по необходимости, - так и выдерживания четкости ритма и просто – хорошей артикуляции). Нельзя сказать, что тут нет огрехов, но в целом – актерам замечательно удается не уйти в несоприродный тут психологизм и не впасть в откровенную клоунаду. Оставаясь в рамках театра. Особенно работа Александры Незлученко – тут интересна (не умаляя роли и других замечательных актеров). На износ, театр жесткий, резкий, буквальный, требующий какой-то особой правдивости. И работа Марианны Незлученко, и небольшая, но значимая и очень трогательная роль Евгения Вяткина – в роли Стрекозы… Сплоченная парочка Сергея Зырянова, Дмитрия Плохова… Как известно, текст несколько сокращен, может, поэтому история собственно стюардесс не совсем тут внятна, поэтому больше решается за счет внешних эффектов (мужчины в роли привлекательных и молодых женщин), но сделано тонко и забавно. Еще один момент: это предваряющее основное действие – обращение режиссера, некая начальная вставка, призванная объяснить и ввести в спектакль, помочь «кое в чем разобраться», учитывая некую «новизну» для зрителя подобного рода театра. Она необходима – возможно, но учитывая то, что будет еще и отражена в программке, основное слово будет донесено и в этом виде, - вступительное слово кажется слишком длинным и о многом сразу, точность формулировки в сокращенном варианте тут была бы, возможно, более эффективной. А вообще хочется театр с этой премьерой поздравить и пожелать новых успехов в поисках – того самого современного театра. Которого мы все хотим и ждем.
Татьяна Филатова
26 января 2015г.